Казалось, весь мир рухнул для меня. Настрой на терапию тройного негативного рака молочной железы. История Даны

Тройным негативным раком молочной железы (ТНРМЖ) называют опухоль, в клетках которой отсутствуют белки-рецепторы трех видов — эстрогена, прогестерона и эпидермального фактора роста 2-го типа (HER2). На долю этого вида рака приходится до 15% всех случаев РМЖ, чаще его выявляют у женщин моложе 40 лет, а также имеющих мутации в гене BRCA^1.

Почему важно знать о рецепторах в клетках опухоли? Обычно тройной негативный тип РМЖ протекает агрессивнее, быстрее прогрессирует, прогноз при такой форме болезни хуже, а вариантов лечения меньше^{1, 2}.

Сегодня в онкологии разработаны эффективные методы лечения такого вида рака3. Рассказываем историю Даны, которая столкнулась с этой болезнью.

Дана:

Это был конец мая 2020 года, только началась известная всем пандемия. Нас на работе перевели на удаленный режим. И вот, находясь дома, я случайно нащупала уплотнение в молочной железе. Сначала не придала этому значения, потом решила, что надо все-таки сходить к маммологу. Однако подумала, что сейчас все врачи занимаются только коронавирусом, и отложила этот вопрос до осени. А в сентябре пошла в платный медцентр. После маммографии врач предположил, что это фиброаденома, но на всякий случай взял биопсию. 3 октября 2020 года я получила на почту результаты патоморфологического исследования и впервые увидела страшное для меня слово рак.

Дана:

Бабушка моя долгожитель — она дожила до 90 лет. Маме на данный момент 85. Братьев и сестер у меня нет. Ни у кого из родственников, которых я знаю, такого диагноза не было. И я абсолютно не ожидала ничего подобного. Сказать, что я испытала шок, это значит не сказать ничего. Мне на тот момент было 40 лет, я жила без мужа с двумя детьми. Старшему сейчас 21 год, а младшему всего семь. Я ходила потерянной, наверное, целую неделю. Все мысли были о том, что мир рухнул, солнце падает и жизни дальше нет.

Дана:

К сожалению, никакой регулярности не было. Правда, еще до рождения второго ребенка я нашла у себя на теле похожее уплотнение. Пошла к врачу, и он сказал, что это просто киста. Ее удалили, я быстро обо всем забыла. Так что когда случайно обнаружила новое уплотнение через пять лет, то решила, что это то же самое. За эти годы никаких обследований я не проходила.

Дана:

Я получила тест в воскресенье и в тот же день обзвонила очень много людей, включая знакомых женщин, столкнувшихся с этим диагнозом прямо или косвенно. Одна из них болела сама, у другой мама прошла этот путь, у кого-то родственники или друзья. Получила живые отклики от многих людей, и поэтому, находясь среди них, я не боялась. А вот оставаться наедине с собой и своими переживаниями мне было страшно. Сразу начинали давить нехорошие мысли, чувства, негатив. С ноября 2020 года стартовало лечение.

Дана:

Чтобы получить окончательный диагноз, мне надо было пройти еще несколько обследований. И вот уже после них прозвучал точный вердикт — тройной негативный рак молочной железы. В районной поликлинике мне дали направление в один медцентр, но мне не понравилось в нем отношение врачей и сама атмосфера. Там, когда заходишь в коридор, веет болезнью и смертью. Возможно, это только мои субъективные ощущения. В очереди к врачу я провела три часа, и мне казалось, что кругом в коридоре все сидят и плачут. Во время приема врач сухо сказал, что мою болезнь можно лечить, есть перспективы. Да, это приятно было услышать, но мне требовалась и психологическая поддержка от доктора. Конечно, я понимаю, что у него там сотни пациентов в день, и если каждому уделять внимание, то на это сил не хватит. Врач назначил мне курсы химиотерапии и операцию, но я решила, что буду проходить лечение у себя по месту жительства.

Дана:

Я прошла четыре курса одной химии, потом четыре курса другой и готовилась к полному удалению молочной железы. Не могу сказать, что я очень плохо перенесла химиотерапию — некоторые гораздо хуже себя чувствуют. Но к моменту окончания восьмого курса я уже находилась в таком состоянии, что мне было все равно, отрежут грудь или нет. Просто хотелось этот процесс завершить, чтобы снова стало хорошо. А когда пришла в свою поликлинику за направлением на операцию, то узнала, что у нас появился свой районный онколог. И он отправил меня не в государственную больницу, а в сеть частных клиник, где делают мастэктомию одновременно с эндопротезированием, то есть удаляют молочную железу и сразу же ставят имплантат. Оказывается, все можно проводить по ОМС в частной клинике — это было очень приятной новостью. По-моему, о такой возможности до сих пор мало кто знает из пациенток.

Дана:

Совершенно другим. Я в первый раз почувствовала себя не больной, а выздоравливающей. Может быть, в силу того, что клиника частная, или так просто звезды сошлись, что мне врач хороший попался. После операции она меня еще какое-то время наблюдала. Потом была лучевая терапия и новые прекрасные врачи. А затем мне выписали таблетки, я их пила на протяжении полугода. При очередном обследовании обнаружился метастаз в глубоко расположенном лимфатическом узле. Мне сделали еще одну операцию. Прошло время, и вот в этом году я познакомилась с онкоцентром имени Блохина и моим нынешним доктором Еленой Владимировной, предложившей иммунотерапию вместе с химиопрепаратами.

Онколог:

Дане достался, пожалуй, самый агрессивный вариант рака молочной железы — трижды негативный. Такие опухоли отличаются высокой частотой метастазирования и быстрым развитием устойчивости к терапии. Примерно у четверти пациентов, заболевание которых было диагностировано и пролечено на ранней стадии, наступает рецидив с отдаленным метастазированием. Чаще всего болезнь возвращается в первые 5 лет, что мы видели и в случае Даны.

В ноябре 2022 года, через 9 месяцев после окончания терапии, у Даны обнаружили измененный лимфатический узел в левой подмышечной области. В клинике, где ранее наблюдалась пациентка, его удалили и выполнили морфологическое исследование — диагностировано его метастатическое поражение. ИГХ исследование показало, что это был метастаз трижды негативного рака молочной железы. К нам Дана обратилась самостоятельно в марте 2023 года. При комплексном обследовании в нашем центре метастазы были выявлены не только в лимфатических узлах, но и в печени, легких, плевре. Наши патологоанатомы повторно пересмотрели имеющийся гистологический материал, подтвердили трижды негативный характер опухоли и определили экспрессию PD-L1.

Дана:

Мне объяснили, что это такая агрессивная форма рака, которая может метастазировать и давать частые рецидивы. Это не гормональная опухоль. И посоветовали сделать повторно иммуногистохимическое исследование.

Онколог:

Трижды негативный рак молочной железы высоко чувствителен к химиотерапии, но быстро приобретает устойчивость к ней и прогрессирует. У Даны мы обнаружили большое количество белка PD-L1 в образце опухоли, что говорит о чувствительности раковых клеток к иммунотерапии. Конечно, этот анализ занял время. Но благодаря результатам исследования, мы смогли назначить иммунотерапию в дополнение к химиотерапии.

Дана:

Ничего не искала, всю информацию получала только от врачей. А интернет помог мне найти сайт психологической поддержки для женщин с таким же диагнозом, как у меня. Правда, после того как Елена Владимировна назвала препараты, которыми она хотела бы меня лечить, я стала о них читать. Но у меня быстро заболела от этой информации голова. Я сама не доктор, но полностью доверяю врачу, к которому обращаюсь. И другие варианты лечения не рассматривала.

Дана:

Отчетливо помню первый день, когда я узнала о диагнозе — мне кажется, я за этот день прошла все пять стадий. Теперь вот уже три года просто живу с этим диагнозом. Тяжелей всего бывает, когда я остаюсь одна, и голову посещают нехорошие мысли. Но я прочитала кучу литературы, даже стала проводить медитации на ночь, чтобы не выводить саму себя из равновесия. Ведь у меня младший ребенок, ему семь лет, он сейчас в первый класс пошел. Я чувствую ответственность перед ним. Кстати, во время первых, самых тяжелых курсов химии я ходила на работу. Специально не брала больничный, а постоянно находилась в движении. Меня это спасало от дурных мыслей. И коллеги не разговаривали со мной о болезни. Мы вели и ведем обычные повседневные разговоры. Это мне помогает ежедневно.

Дана:

Эту тяжесть можно разделить на физиологическую и психологическую. Первые курсы химии перед операцией были самыми сложными, когда волосы выпадали, все тело ломило, и ничего нельзя было с этим сделать. А психологически было тяжело принять, что теперь ты должна ходить без волос. И вот это порой даже сложнее преодолеть, чем тошноту.

Дана:

Я бы изменила свой настрой изначально. Тогда я думала, что мир рухнул для меня. Но ведь никто же из врачей не говорил, что мне остался, допустим, год жизни, да и сейчас этого не говорят. Многое зависит и от клиники. В центре имени Блохина я оказалась, по сути, совершенно случайно. Решила проконсультироваться о том, какое еще лечение может быть мне назначено. И здесь благодаря Елене Владимировне узнала об иммунопрепаратах. Она сама мне позвонила и сказала: «Мы готовы вас лечить, у нас есть хорошие препараты». Было неожиданно увидеть такую заинтересованность врача в результате. И не только врача. Помню во время капельниц услышала от медсестры в адрес какой-то пациентки: «Здесь больных нет, здесь только выздоравливающие!» И я поняла, что тут даже медсестра на моей стороне. Теперь я с удовольствием езжу на капельницы.

Онколог:

Дана обратилась к нам в один из самых сложных моментов заболевания, когда случилось прогрессирование болезни и появились отдаленные метастазы. Поэтому первая наша встреча была непростой. Нужно было время, чтобы осознать диагноз и настроиться на терапию. Комплексное обследование показало, что опухолью задеты не только лимфатические узлы, имеются отдаленные метастазы в печени, легких, по плевре, что, конечно, стало печальной новостью для нас и новым испытанием для Даны. Но она четко выполняла все рекомендации и стойко справлялась с нежелательными явлениями терапии. И уже при первом контрольном обследовании, через 2 месяца — выраженная положительная динамика: очаги в печени перестали определяться, очаги в легких уменьшились в размерах, а большая часть пораженных лимфатических узлов приобрела нормальное строение. Наш совместный труд принес плоды.

Дана:

Раньше я старалась всем угодить. Жила больше для других. А после диагноза поняла, что я у себя одна. Только благодаря диагнозу увидела, что младший ребенок — мое отражение. И когда я нервничаю, он как-то интуитивно это считывает. Тогда я захотела стать спокойной мамой, любящей, душевной. Отношения в семье улучшились. А в октябре 2021 года меня назначили генеральным директором компании. За это время я была в отпуске два раза. С разрешения врача, конечно, за границу ездила, стала себе позволять вещи, в которых раньше по какой-то причине отказывала.

Онколог:

Эффект нашего лечения усиливается, и мы видим это при каждом контрольном обследовании, опухолевые очаги уменьшаются. Дана продолжает лечение, чтобы управлять болезнью, а не наоборот. Мне кажется, она стала по-другому относиться к болезни и своей жизни.

Дана:

Не читайте медицинскую литературу, она только вредит. Если вы врач, тогда можно читать, а если нет — ну что там можно понять? Каждую неделю я сдаю анализы крови и смотрю результаты. Если бы рядом не были написаны предельные значения, разве бы я могла разобраться в этих показателях? Не нужно самой себе ставить диагноз. Важно, чтобы на каждом этапе лечения находился человек, которому можно все высказать, выговориться. Поменьше обид и побольше любви ежедневной ко всему, что тебя окружает. У меня сейчас более активная жизнь, чем до диагноза. Мне сейчас интересно жить, каждое утро я просыпаюсь и с приятным предвкушением думаю о том, что день грядущий мне готовит помимо капельниц.

M-RU-00014046 Декабрь 2023