Карта онкоцентров
Содержание статьи
Я родилась в классической советской семье на окраине города Самары. Моя мама — медсестра, а папа — военный. Росла я совершенно обычным ребенком. Может, даже необычным в том смысле, что, когда все мои сверстники начали пробовать курить сигареты и пить спиртное, мне было страшно, так как я панически избегала любого изменения сознания из-за страха потерять контроль над реальностью.
Я по-прежнему не пью и так и не попробовала другие химические вещества по этой же причине, хотя бывали случаи, когда мне предлагали.
Еще у меня всю сознательную жизнь была и по-прежнему остается фобия — страх смертельных болезней. Я порой до паранойи мыла руки и давала указания врачам, как и от чего меня надо лечить. Во время ковида на мне было по три маски, мои руки были стерты от дезинфицирующих средств. И так было не только у меня, но и у моих близких. Наверное, это даже не фобия, а смертельный страх подцепить какой-то неизлечимый вирус.
Теперь представьте мои чувства и то, что со мной было, когда терапевт на приеме сообщила мне о том, что в моей крови обнаружены антитела к гепатиту С. Возможно, я даже упала в обморок. Говорю «возможно», потому что после ее слов дальше все было как в тумане.
Я была тогда беременна первым ребенком, страх за него, за себя, стыд, вина, боль, злость и отчаяние стали моими спутниками. Не хочу погружать тех, кто будет читать эту писанину, в подробности того, что я тогда пережила. Скажу одно: это был ад! Прежде всего потому, что на тот момент у меня совершенно не было понятия, с чем я столкнулась.
В моей воспаленной голове было только одно: я заразная, прокаженная, скоро умру, убью свое дитя, или мы будем жить недолго и тяжело умрем. На приеме врач мне особо ничего не рассказала тогда, кроме того, что болезнь излечима и что сильно волноваться не стоит. Не знаю почему, но тогда я ей не поверила и решила, что меня просто успокаивают.
Я не хотела больше идти на прием, мне было страшно и отвратительно, и я ушла в изоляцию, особо ни с кем не говорила, много плакала, пока в моей жизни не появилась давняя подруга. Не знаю почему, но я решила с ней поговорить об этом, так как уже не могла терпеть эту душевную боль, мне нужно было кому-то выговориться. Я по-прежнему называю ее своим ангелом-хранителем.
Я рассказала, что боюсь идти к врачам, боюсь огласки, так как у нас городок небольшой, поделилась всеми своими ужасными мыслями. Подруга сказала мне, что в Самаре есть организация, которая помогает таким, как я. Это что-то типа телефона доверия, но туда можно приехать, чтобы поговорить с теми, кто сталкивался с этим заболеванием, а также с врачом и психологом. Несмотря на то, что я почувствовала тогда надежду, еще месяц не могла собраться и поехать туда.
Все-таки доехала, и эта поездка стала судьбоносной для меня. Сначала я разговаривала с равным консультантом (это человек, который болел гепатитом С, но сейчас здоров и работает в этой организации), потом — с врачом, которая много мне рассказала об этом вирусе, как им заражаются, сколько с ним живут, что он действительно лечится и уже давно есть новые таблетки, у которых нет побочных эффектов, ну и многое другое. Я ей поверила. Врач также рассказала мне, какие мои дальнейшие действия для лечения болезни, куда идти, какие анализы сдать и как защитить ребенка от заражения. Последним был психолог. Поговорив с ним о моих чувствах, страхах за себя и ребенка, я почувствовала значительное облегчение. Не знаю, может быть, кому-то пригодится: организация называется «Вектор жизни», г. Самара.
В «Векторе жизни» я поняла, что рано себя хоронить, что не все так страшно на самом деле. И главное, я теперь знала, что мне дальше делать. Пошла на прием к врачу по месту жительства, получила направление в инфекционную больницу города Самары, встала на учет, сдала какое-то количество анализов, получила рекомендации от местных врачей. Лечиться, пока беременна, нельзя, а через 3–6 месяцев после родов можно начинать. Я соблюдала все, что мне сказали, ребенок мой родился здоровым, но с антителами к гепатиту С. Тут у меня не было переживаний, так как врач еще в «Векторе» сказала, что у ребенка будут мои антитела, но потом они уйдут. Где-то через 6–8 месяцев так и случилось. Кстати, и со вторым ребенком было то же самое, но сына я рожала уже без вируса в крови.
Через восемь месяцев после родов мне выдали таблетки и я начала лечиться. Лечение было спокойным, если бы не моя шумная голова, которая боялась, вдруг не вылечимся, вдруг именно я попаду в эти 2% пациентов, ну и тому подобное.
Вот уже третий год я здорова, у меня остались антитела к гепатиту С, но мне сказали, что это нормально и что так у всех переболевших. Антитела не передаются и не причиняют ущерб моему здоровью.
До сих пор не знаю, как и где я заразилась. Врачи предполагают, что это могло произойти при операции или у стоматолога, других случаев я не могу представить. Муж и дети здоровы. Кстати, до сих пор удивлена, как у мужа нет гепатита, а у меня есть, ну точнее, был.
С мужем мы, конечно, тоже много пережили в связи с появлением болезни, но это уже другая история. Мои детки были привиты от гепатита В при рождении, на что я дала свое согласие. Вакцины от гепатита С пока, говорят, не изобрели.
Ну вот, надеюсь, что кому-то это может быть полезно. Спасибо!
История предоставлена Матюгиным Александром, экспертом федеральной горячей линии «Победим гепатит вместе»
АО «Рош-Москва»
Публикация является мнением автора
Информация не является медицинской консультацией, обратитесь к лечащему врачу. 18+
M-RU-00022404 июль 2025
Было полезно?
Мы заботимся о том, чтобы наши материалы содержали актуальную информацию, а также оказывали читателям всю необходимую помощь и поддержку. Сообщите, пожалуйста, была ли эта статья полезна для вас.
